Мосгорсуд рассмотрел иск жителей нескольких подмосковных поселков к правительству Москвы. Суть их требований – отменить правила землепользования и застройки (ПЗЗ) присоединенной к Москве в 2012 г. территории под Звенигородом (эксклава новой Москвы).

В этих ПЗЗ не учтены положенные по закону и санитарным правилам ограничения на застройку и иную эксплуатацию пойменных земель вдоль Москвы-реки. Игнорирование этих ограничений привело к тому, что в генплан внесены астрономические объемы нового строительства – 3,5 млн квадратных метров на 3000 га во 2 поясе зон санитарной охраны источников питьевого водоснабжения.  Реализация таких планов приведет к загрязнению главного источника питьевой воды столицы – Москвы-реки, которая дает 67% воды московскому водопроводу.


Несмотря на очевидную опасность для водоснабжения г. Москвы, чреватую потерей питьевого качества воды из-под крана, Московский городской суд в иске отказал. Истцы будут обжаловать решение в вышестоящих судебных инстанциях вплоть до Верховного суда России, который уже дважды их поддержал после упорного отказа Мосгорсуда даже принимать иск к рассмотрению. Только благодаря позиции высшей судебной инстанции дело было, наконец, рассмотрено в Мосгорсуде по существу.


С 1999 года установление зон санитарной охраны источников питьевого водоснабжения (ЗСО) передано с федерального уровня на региональный – за него отвечают правительства субъектов федерации. За прошедшие 23 года не было сделано ничего ни для сохранения/ упорядочивания сложившейся в СССР эффективной системы санитарной охраны, ни для ее реформирования/ развития. Действующие до сих пор нормативные акты советского периода нередко игнорировались местными и региональными чиновниками, когда речь шла об интересах «нужных людей». В нарушение этих норм принимались многочисленные решения о коммерческой застройке. Однако, простым дачникам власти отказывали в приватизации их шести соток, если участок попадал в зоны санитарной охраны. 
В декабре 2019 г. главы Москвы и Московской области С.Собянин и А.Воробьёв своим совместным постановлением «снесли» все нормативные правовые акты правительства РСФСР 1940-1974 гг, которые устанавливали границы и режимы санитарной охраны источников водоснабжения московского водопровода, многократно сократив площадь охраняемых территорий. Подлежащим применению оставлен только «куцый» межрегиональный нормативный акт 1980 г. – Решение исполкомов Моссовета и Мособлсовета, действие которого ограничивается территорией Лесопаркового защитного пояса Москвы (ЛПЗП), не далее 20-25 км от МКАД. В результате всех этих манипуляций, не имеющих ничего общего с системной работой, из-под санитарной охраны вопреки действующим федеральным санитарным правилам выведена большая часть пойменные земель вдоль Москвы-реки и ее притоков, которые давно приватизированы крупными землевладельцами. Они мечтают застроить эти территории коммерческой недвижимостью «по максимуму», выжать доходы из каждого квадратного метра, не считаясь с правом миллионов москвичей на чистую питьевую воду из-под крана.
         Планы строительства 1,4 млн квадратных метров элитного жилья в пойме Москвы-реки под Звенигородом (т.н. проект «Всюду жизнь» группы компаний «Акрон») – самый вопиющий пример реальной причины сознательного демонтажа системы санитарной охраны московского водопровода. До 2019 года на этих землях был установлен 2 пояс зон санитарной охраны с соответствующими ограничениями, а после «кастрирования» нормативной базы ЗСО правительствами Москвы и Московской области, его не стало вопреки требованиям федеральных Санитарных правил 2010 г.
         В последние месяцы Госдума, федеральное правительство, Московские и областные власти приняли немало законов и решений, смысл которых можно описать фразой: «строить можно везде». В феврале нынешнего года было отменено законодательное ограничение на приватизацию и оборот участков во 2 поясе зон санитарной охраны источников питьевого водоснабжения. Готовится отмена запрета на сброс сточных вод в водные объекты во 2-м и 3-м поясах зон санитарной охраны – поручение об этом дала вице-премьер Т.Голикова.
         Президент страны В.В.Путин, напротив, дал в 2020-м и в нынешнем году поручения усилить санитарную охрану источников водоснабжения, принять меры по недопущению строительства промышленных и иных объектов во 2 поясе зон санитарной охраны, которые могут привести к загрязнению и истощению вод (поручения Пр-244 от 13.02.20 и Пр-328 от 18.02.2022). Однако, чиновники как федерального, так и регионального уровня изощренным образом выхолащивают президентские поручения, фактически проводят прямо противоположную политику.
В обоснование фактического демонтажа системы санитарной охраны московской питьевой воды приводятся два основных аргумента:
— современные технологии очистки позволяют доводить стоки до состояния, когда они чище, чем водоемы, в которые их сбрасывают;
— зоны санитарной охраны и так уже почти все застроены и/ или включены в хозяйственный оборот.
Мы попросили прокомментировать «наступление» застройщиков на водные объекты – питьевые источники научного руководителя Института водных проблем РАН члена-корреспондента РАН В. И. Данилова-Данильяна.
Вопрос:Виктор Иванович, каковы главные непосредственные последствия застройки земель в пойме Москвы-реки и всей территории водосбора московского водопровода?
В.И.Данилов-Данильян (ВИДД): Пойменные экосистемы – важнейший естественный барьер, препятствие проникновению в водный объект (реку, водохранилище, озеро) загрязнений, образующихся на территории его водосбора. Застройка поймы – это не только ликвидация такого барьера, но замена его новым, дополнительным источником загрязнений. Территория любого поселения, даже оборудованного самой лучшей ливневой канализацией, обязательно производит какое-то (существенное!) количество загрязнённого стока со своей территории. Так что застройка поймы – это двойной удар по экологическому здоровью водного объекта – источника питьевого водоснабжения. Далее, эта застройка негативно влияет и на подземные воды – как непосредственно, через впитывание загрязнённой воды с территории поселения, так и через поверхностные водные объекты, с которыми подземные воды взаимодействуют через целую систему сложных разнообразных двусторонних связей. И хотя для водоснабжения города Москвы почти не используются подземные месторождения, для Московской области всё наоборот: здесь именно они служит главным источником питьевой воды. Нельзя пренебрегать и эстетической стороной дела, которая имеет огромное, хотя и недооцениваемое значение для психологического состояния населения. Для качества его жизни: превращение реки с окружающими естественными пойменными пейзажами в городской канал (для ещё с плохой водой и отнюдь не венецианской застройкой) – это невосполнимая потеря, замена возбудителя бодрости генератором депрессии.
Вопрос: каковы более отдаленные (5-10-15 лет) последствия хозяйственного освоения земель в зонах санитарной охраны?
ВИДД: Ухудшение качества воды в источниках питьевого водоснабжения, о котором мы уже говорили, это процесс длительный. На некоторые из воздействий человека водные и околоводные экосистемы – а именно они служат природными регуляторами качества, «водоочистителями» – реагируют очень быстро, на иные – довольно медленно, с запаздыванием. Это можно проиллюстрировать на примере такого важного компонента водных экосистем как донные отложения. Пока экосистема водного объекта здорова, в осадках активно аккумулируются загрязнения, вода очищается. Человек начинает угнетать экосистему, её «очистительная» активность снижается (а с гибелью популяций основных видов организмов прекращается совсем), но механическое и физико-химическое осадконакопление продолжается, причём в отложения попадает всё больше опасных веществ – и из-за роста антропогенной нагрузки, и по причине ослабления экосистемы. Однако какое-то время донные отложения сохраняют свойство относительной «законсервированности». Но и оно утрачивается с нарастанием толщи отложений и неизбежным увеличением антропогенной механической нагрузки (судоходство, маломерные плавсредства, тяжёлый транспорт на прибрежных дорогах, которыми изобилуют города и прочие поселения, и т.п.). Отложения уже не только накапливают грязь, но и щедро отдают её «назад», в толщу воды. Это явление – вторичное загрязнение – только одна из возможных иллюстраций, а процессов, которые возбуждаются человеком и имеют для него самого крайне негативные последствия, – великое множество. Большинство таких процессов характеризуются относительно медленным развитием вначале, затем ускорением и, наконец, переходом к стабилизации в неприемлемом для человека состоянии. Кстати, очищать от донных отложений реки, каналы и пруды – дело дорогое, но возможное, а заметные по размерам озёра и водохранилища – практически безнадёжное.
Вопрос: могут ли современные технологии очистки гарантировать от загрязнения водоемы, питающие московский водопровод? Могут ли очистные сооружения работать бесперебойно?
ВИДД: Гарантировать от загрязнения водные объекты, составляющие Москворецкую систему водоснабжения (как Вы отметили, 2/3 воды, потребляемой через московский водопровод) и систему канала им. Москвы (примерно 1/3), безусловно можно. Конечно, надо потратиться на развитие мониторинга состояния водных объектов и источников их загрязнения, в том числе рассредоточенных (диффузных), на очистные сооружения промышленных, коммунальных и сельскохозяйственных предприятий, на внедрение лучших практик водопользования. При этом надо понимать, что всё это даст, помимо обеспечения экологического благополучия водных объектов – источников питьевого водоснабжения – и гарантированного качества воды в них огромный экологический эффект, будет способствовать повышению культуры производства, качества производимой продукции и экологической культуры населения. А очистные сооружения – те, что обеспечивают приемлемое качество отводимой воды – в цивилизованной стране не только могут, но и должны работать бесперебойно, всё-таки, на дворе уже третье десятилетие XXI века. Но все эти гарантии нереальны при плотной застройке пойменных земель. А что даст застройка поймы? В точности наоборот, и в итоге, в сочетании с аналогичными мерами в прочих направлениях, – переход в состояние экологического варварства.
Вопрос: Правда ли, что станции водоподготовки московского водопровода могут справиться с любым загрязнением и обеспечить жителей города водой питьевого качества? Какие загрязнения наиболее опасны (продукты разложения сине-зелёных водорослей/ цианобактерий)?
ВИДД: Любую воду можно очистить до дистиллированной, всё дело в затратах. Азбучная истина: чем сильнее загрязнена вода, тем дороже её очистка. Это понимают все. А вот другая истина, из экологической азбуки: беречь воду от загрязнения в конечном счёте дешевле, чем очищать её от загрязнений при подготовке к подаче в водопроводную сеть – остаётся для многих непонятной. Потому, видимо, что платить непомерную цену приходится потомкам тех, кто инициирует создание загрязняющих систем, в соответствии с модифицированным принципом мадам де Помпадур: после нас хоть потоп недопустимо грязной воды. Опреснением морской воды получить питьевую воду хорошего качества, безопасную для употребления без всякого разбавления, можно не менее чем за 4-5 долларов за кубометр. «Мосводоканал» берёт за 1 кубометр отличной питьевой воды в зависимости от района поставки от 31 до 45 руб. Продолжение нынешних тенденций «освоения» Подмосковья неминуемо приведёт к тому, что качественная очистка москворецкой воды будет стоить примерно столько же, что и опреснение. Мне могут возразить, что самая дешёвая опреснённая вода (например, в Барселоне) обходится в 0,5 – 0,6 долларов за кубометр. Верно, но там при подаче в водопровод её двумя частями на одну разбавляют хорошей природной водой (подготовленной, конечно). Естественно, в итоге потребитель платит за кубометр воды не 0,5 доллара, а в два-три раза больше. И откуда мы в Москве при упомянутых тенденциях возьмём «хорошую природную» воду? Так что если кратно, в 5-7 раз, возрастут затраты на водоподготовку, то платить придётся за это потребителю, либо непосредственно – через повышение тарифов, либо косвенно – если государство выделит соответствующие средства из налогов, выплаченных всё тем же потребителем. Есть и третий путь – пусть всё течёт, как течёт, но в таком случае платить будет тот же потребитель, своим здоровьем, а то и жизнью.
Теперь по второй части Вашего вопроса – о наиболее опасных загрязнениях. Конечно, к ним относятся продукты жизнедеятельности цианобактерий, но далеко не только. Это и стойкие органические загрязнители (СОЗ, среди них некоторые ароматические углеводороды, полихлорированные дифенилыи пр.), диоксины, фураны, бенз(а)пирен, соли тяжёлых металлов и многое другое. Особую группу составляют лекарственные вещества, количество которых в стоках непрерывно увеличивается – и по массе, и по разнообразию. Трудно предсказать, какими темпами будет возрастать загрязнение этими соединениями сточных вод, поэтому особенно важно очищать их до сброса в водные объекты, а не надеяться, что природа все сама очистит, а что не очистит – то разбавит. Наше воздействие на гидросферу уже давно превысило её очистные и разбавительные возможности. Стоит особо отметить, что традиционные технологии на станциях водоподготовки справляются далеко не со всеми из наиболее опасных веществ, и нас пока спасает то, что они содержатся в забираемой из источников воде в малых концентрациях. Но, увы, всё говорит о том, что эти концентрации будут возрастать – это неминуемое следствие научно-технического прогресса. Происхождение таких загрязнений связано как раз с самыми передовыми технологиями и быстро развивающимися производствами, от фармакологии до микроэлектроники. А от таких загрязнений, как продукты деградации асфальтовых дорожных покрытий и автомобильных шин, отнюдь не спасёт главное направление развития автомобильного транспорта – его электрификация, причём сверхтоксичные загрязнения, связанные с производством, эксплуатацией и утилизацией аккумуляторов, угрожают ростом в геометрической прогрессии.
Вопрос: какова главная причина фактического саботажа президентских поручений и ползучего демонтажа системы санитарной охраны источников питьевого водоснабжения?
ВИДД: Благоприятный фон для такого саботажа создаётся низким уровнем экологической культуры как населения, так менеджмента (государственного, муниципального и частного), а движущим стимулом для инициаторов саботажа и их коррумпированных покровителей – тривиальное стремление как можно быстрее положить в свой карман «короткие» деньги, не озабочиваясь рассуждениями о последствиях таких действий. Ведь за эти последствия будут расплачиваться вовсе не те, кто извлекает выгоду от застройки зон санитарной охраны. Увы, слишком просто.
Вопрос: Группа компаний «Акрон», владеющая Московским конным заводом №1 под Звенигородом, собирается его закрыть и построить в пойме Москвы-реки 1 млн 400 тыс. кв. метров коммерческой недвижимости, т.н. проект «Всюду жизнь». Как Вы относитесь к этому проекту? Правы ли местные жители, которые считают его началом конца и природы красивейшего уголка Подмосковья, и питьевой воды в кранах москвичей?
ВИДД: Думаю, что по этому вопросу мне уже нечего добавить. Всё, что сказано выше, относится прежде всего к проекту «Всюду жизнь». Более того, сведения об этом проекте, поступившие как из СМИ, так и от общественных организаций, выступающих против него, были для меня побудительным мотивом заняться проблемой сохранения пойменных земель, причём не только в Московской области, но и в России в целом, так как желающих воспроизвести эти «проектные идеи» на других территориях оказалось предостаточно.
Беседовал Иван Соколов