Хотя формальное европейское господство в Африке закончилось в 1977 году, когда Джибути получила независимость от Франции, западные компании продолжают неустанно добывать ресурсы континента и когда националистический лидер встает на пути, западные правительства с радостью соглашаются устранить препятствие. Таким образом, богатый ресурсами континент остается бедным.

Части Африки долгое время контролировались правителями издалека, особенно территории, граничащие со Средиземным и Красным морями, но только в конце 19 века европейские империи наперегонки стали поглощать каждый квадратный дюйм земли на континенте. К 1900 году только Эфиопия обрела независимость, победив итальянских захватчиков в их собственной игре.

Земля и ее народ жестоко эксплуатировались новыми правителями по мере разрастания шахт и плантаций товарных культур, на которых эксплуатировали африканцев, чтобы извлечь ценные продукты и экспортировать их в Европу и Северную Америку. Победоносные социалистические революции в России, Китае и Югославии помогли вдохновить сопротивление колониальному правлению, а после Второй мировой войны по всей Африке прокатились движения протеста и партизанские войны за независимость, положившие конец колониальному правлению менее чем через три десятилетия.

«Вместо колониализма, как основного инструмента империализма, мы имеем сегодня неоколониализм… [который], как и колониализм, является попыткой экспортировать социальные конфликты капиталистических стран», — отметил отец-основатель Ганы и теоретик марксизма Кваме Нкрума в своей книге 1965 года «Неоколониализм: последняя стадия империализма».


Президент США Джон Ф. Кеннеди встречается с президентом Республики Гана Осагьефо доктором Кваме Нкрумой 8 марта 1961 года.

Результатом неоколониализма является то, что иностранный капитал используется для эксплуатации, а не для развития менее развитых частей мира ", — писал Нкрума. «Инвестиции в условиях неоколониализма увеличивают, а не уменьшают разрыв между богатыми и бедными странами мира».

Наблюдения Нкрумы остаются актуальными и 57 лет спустя, когда транснациональные корпорации и западные финансовые институты гарантируют, что лишь небольшое количество богатств, извлеченных из африканской земли, достанется её жителям, в результате чего на континенте, население которого почти в два раза превышает население Европы, остается всего 3% от того богатства, которое есть у Европы.

Алмазы вечны, шахтеры — нет

Говорят, что бриллиант — лучший друг женщины. На самом деле, это лучший друг De Beers. Монополия на добычу алмазов была основана архиколониалистом Сесилом Родсом в 1888 году и сохранила фактическую монополию на добычу драгоценных камней в 21 веке. Компания доминирует в горнодобывающей промышленности в Южной Африке, Ботсване и Намибии, где расположены крупнейшие и наиболее производительные в мире шахты. В каждой из этих стран компания сотрудничает с местными фирмами, но львиную долю прибыли забирает себе.

В 2021 году De Beers получила доход в размере 5,6 миллиарда долларов — это больше, чем валовой внутренний продукт 15 африканских государств.

Добыча других драгоценных камней не менее прибыльна и в ней в не меньшей степени доминирует иностранный капитал. Мозамбик экспортирует 40% мирового объема рубинов, которые добываются на участках, принадлежащих британской компании Gemfields, обладающей единственным правом на экспорт рубинов из северного штата Кабу-Дельгаду. Gemfields получает прибыль в размере 100-120 миллионов долларов в год, в то время как шахтеры-старатели, которые вручную сортируют землю, где находят рубины, должны бороться с убийственными интригами, сексуальным насилием и эксплуатацией.


Музей алмазной шахты Кимберли в Южной Африке. В конце концов De Beers прекратила разработку карьера, который был заполнен водой и вырыла шахты в алмазоносных породах внизу.

По другую сторону границы в Танзании сапфиры, рубины и изумруды добывают из богатого неопротерозойского Мозамбикского пояса — геологического образования, которое тянется вдоль побережья от Кении до Мадагаскара. Горнодобывающая промышленность составляет половину экспорта страны, особенно золото и алмазов, хотя шахты почти полностью принадлежат примерно 10 британским и канадским компаниям. Миллион старателей добывают золотые самородки вручную.

Шахта в горах Мерелани, к югу от горы Килиманджаро, является единственным в мире источником тёмно-синего драгоценного камня танзанита. Шахта принадлежит компании TanzaniteOne Mining Limited, фирме, выделившейся из лондонской Richland Resources с единственной целью — добывать танзанит. Возможно им6енно поэтому так много шума поднимается, когда бедный пастух масаи становится «миллионером за одну ночь», наткнувшись на крупный драгоценный камень танзанит.

Чад качает нефть бесплатно

Хотя Чад относится к беднейшим странам мира, он богат нефтью: его запасы составляют 1,5 миллиарда баррелей — больше, чем в Австралии. В 2019 году нефть и другие виды минерального топлива составили 94% его экспорта на сумму почти 1 миллиард долларов.

Огромные нефтяные месторождения Мангара и Бадила, принадлежащие англо-швейцарской транснациональной корпорации Glencore, способны добывать 10 000-14 000 баррелей нефти в день, которая выкачивается из страны по трубопроводу, ведущему к морской буровой установке у побережья Камеруна, построенной консорциумом, в который входят ExxonMobil, Chevron и Patronas. Нджамена получает всего 12,5 центов с каждого доллара нефтяных доходов от продажи нефти, прокачиваемой по трубопроводу.


Трубопровод Чад-Камарун, построенный консорциумом ExxonMobil, Chevron и Petronas и завершенный в 2003 году. С предлагаемыми дополнениями, 22 сентября 2017 г.

Более того, Glencore в течение многих лет качала нефть, по сути, бесплатно. Нджамена находится в большом долгу перед Glencore, рефинансировав кредит 2014 года на сумму 1,45 млрд долларов, который должен был быть погашен поставками нефти в 2018 году, чтобы получить очередную помощь Международного валютного фонда. Когда Чад обратился в МВФ с просьбой о реструктуризации долга в январе 2021 года, государственный или гарантированный государством долг страны — включая кредит Glencore — оценивался в 2,8 млрд долларов или 25,6% от валового внутреннего продукта в 2019 году.

Нигерийский уран питает Францию

К западу от Чада находится ещё одна бывшая французская колония — Нигер, которая, несмотря на обретение независимости в 1958 году, остается мощным источником сырья. Нигер занимает четвертое место в мире по добыче урана — радиоактивной породы, используемой для питания атомных электростанций и создания атомных бомб. Экспорт осуществляется с трёх крупных рудников, принадлежащих дочерним предприятиям Areva, компании, контрольный пакет акций которой до 2016 года принадлежал французскому государству.

Дочерним компаниям, Somaïr и Cominak, предоставляются огромные льготы по пошлинам, НДС и даже налогам на топливо. По данным Oxfam, в 2010 году они добыли урана на сумму 2,3 триллиона африканских франков, из которых Ниамей получил только 300 миллиардов африканских  франков или 13% от стоимости.


Желтый кек урана — твёрдая форма оксида урана, получаемая из урановой руды.

"Во Франции каждая третья лампочка горит благодаря нигерийскому урану. В Нигере почти 90% населения не имеют доступа к электричеству", — заявил в 2013 году Али Идрисса, национальный координатор нигерийской группы гражданского общества ROTAB. «Такая ситуация не может продолжаться. Франция должна доказать, что время секретных соглашений, закрытых переговоров и давления прошло. Африканские страны должны иметь возможность рассчитывать на справедливые доходы от французских компаний, добывающих их ресурсы».

Кобальт и медь из Конго

Европейская эксплуатация бассейна реки Конго была печально известна своей жестокостью и размахом: по оценкам, в Свободном государстве Конго, находившемся под управлением Бельгии, погибло 10 миллионов человек. Однако это не закончилось, когда колония получила независимость в 1960 году. Её левое правительство было немедленно свергнуто и заменено уступчивым прозападным, а европейские корпорации продолжили добычу полезных ископаемых, чему не препятствовала смена правительств.


Открытый кобальтовый рудник Касуло.

Демократическая Республика Конго занимает первое место в мире по производству кобальта и является крупным экспортером меди, которую часто добывают вместе с молибденом. Шахта Камото в южной провинции Катанга является крупнейшей в мире шахтой по добыче кобальта, производя 20 000 тонн серебристого металла в год. Он в основном принадлежит Glencore, британскому горнодобывающему гиганту, в то время как государственная компания Gecamines владеет одной четвертью рудника. Кобальт жизненно важен для литий-ионных батарей электромобилей и в 2020 году американский производитель электромобилей Tesla заключил сделку на поставку четверти кобальта, добываемого в Камото.

Компания Freeport из Аризоны когда-то владела близлежащим рудником Тенке Фунгуруме, но в 2015 году с разрешения Киншасы продала рудник компании China Molybdenum. Однако с тех пор CM и Gecamines, также являющаяся миноритарным акционером рудника, оказались втянуты в спор по различным аспектам управления рудником, включая оценку его запасов, планы по расширению производства и февральское постановление суда, отстранившее CM от управления на шесть месяцев на основании утверждений, что она задолжала правительству миллиарды.

Ливия: Уничтожение независимости ради нефти

Некогда это была самая процветающая и развитая страна в Африке, благодаря политике государственного строительства Муаммара Каддафи. НАТО разрушило Ливию в 2011 году, чтобы получить доступ к драгоценному экспорту нефти и страна так и не оправилась. Гражданская война разорвала страну на части, одно правительство базируется в Триполи, другое в Бенгази, а другие страны делают ставки на то, какая сторона победит.

Почти 85% ливийской «сладкой сырой» нефти с низким содержанием сульфидов и двуокиси углерода продаётся на европейских рынках. Соответственно, европейские нефтеперерабатывающие компании активно участвуют в добыче нефти в Ливии.


Муаммар Каддафи и Нельсон Мандела.

Официально государственная ливийская национальная нефтяная корпорация (NOC) является единственной организацией, которая может продавать ливийскую нефть за границу. Однако, поскольку в Ливии нет эффективного государства, NOC является просто ещё одним политическим образованием в гражданской войне и в последние годы в значительной степени опирается на иностранные фирмы ради помощи в увеличении добычи. К ним относятся итальянская ENI, французские Total и REPSOL, норвежская Equinor, немецкая Wintershall Aktiengesellschaft и австрийская OMV, а также американские компании, такие как ConocoPhillip.

Однако не только жажда природных ресурсов привела к интервенции НАТО, уничтожившей Великую Социалистическую Народную Ливийскую Арабскую Джамахирию, как она называлась при Каддафи. Опираясь на таких мыслителей, как Нкрума и другие, которые отмечали, что неоколониализм мог продолжать функционировать благодаря рычагам контроля, которые европейские страны имели над африканскими, таким как долги по кредитам, Каддафи задумал создать Африку без долгов, создав новый банк развития силами африканцев и для них.

Согласно отчету агентства Reuters в феврале 2011 года, всего за несколько месяцев до свержения Каддафи Ливия предоставила кредиты примерно 40 странам на общую сумму около 2,1 миллиарда долларов. Однако многие из этих долгов часто прощались, например, кредит в размере 1,2 миллиарда долларов, предоставленный Судану.

Когда в конце 2016 года WikiLeaks опубликовал утечку электронных писем кандидата в президенты США Хиллари Клинтон, она показала, что западные лидеры испытывали тревогу по поводу накопления Каддафи огромного количества золота и серебра с намерением использовать их для создания Африканского банка развития и африканской валюты, обеспеченной золотом.

Клинтон позорно фыркнула, когда узнала о казни Каддафи в октябре 2011 года: «Мы пришли, мы увидели, он умер».

Источник: www.sott.net